Массивные транспортники как гипертрофированные земляные осы с монотонным жужжанием двигателей прорезали пространство над одинокой горой. Сухие речи пилотов наполняли радио эфир  запросами на посадку и взлет с одной из трех импровизированных посадочных платформ. Закладывая несколько неуклюжие виражи, нарезая круги и наконец зависая над положенным местом, десантные корабли под силой двигателей вертикальной посадки плавно роняли брюхо на свободное место. Большие металлические аисты приносили на землю планеты Кашиик элементы коммуникаций, тяжелые орудия, инженерные машины, что как кроты рыли землю и горную породу, делали траншею, возводили укрепления. Из малых птиц вылезали все новые и новые порции закованных в броню солдат, отделения и взводы, роты и батальоны, вплоть до отдельно взятых полков, сменивших привычную униформу на цвета своих врагов. В известном лишь настоящему военному четко спланированном хаосе перегруппировки, подразделения выбивались из общей сумятицы отдельными потоками и занимали позиции. Ещё во время предварительного планирования операции, на заседании хмурых, только что посвященных в тайну готовящегося, генералов, было решено разбить весь плацдарм на три отдельно взятых укрепрайона в наиболее подходящих местах примерно на одной и той же высоте. Банальные названия: «A», «B» и «С». Словно неестественный, рубчатый местами, образовывающий почти вертикальные склоны и отвесные скалы, внезапно переходящие в практически плоские удобные площади, рельеф горы как бы сам подсказывал о создании плацдармов, которые бы перекрыли все три основных подъемов на гору.
- База «B», говорит Борт 31-АМР! Запрашиваю посадка, - вклинился в не замокающее эфирное пространство, наполненное переговорами как голос ещё одного пилота, того самого, что управлял транспортником с двумя братьями-ситами на борту.
- Это База «B», вас понял, Борт 31-АМР. Посадка разрешена, - в унисон ответил голос весьма задолбавшегося диспетчера. Наплыв в последние пару часов усилился в разы, грозя полностью перекрыть огромным потоком возвращающихся с зачисток кораблей пропускную способность  посадочных площадок. Некоторые борты до сих разгоняли воздух массивными телами, ожидая своей очереди на посадку.
«М-да, настоящий подвиг за такое ограниченное время успеть практически подготовить линию обороны»
Размах проделанного за день способен впечатлить и профессиональный ум, не говоря уж о стороннем наблюдателе. Взгляд Кирза с вялотекущим, но все же интересом наблюдал за картинкой в навесной панели монитора в командном отсеке. Мельтешение кадров трансляции с камер на самом транспортнике, размытых панорам, нечетких видов в сумме своей давали представление о позициях. Вытянутый зев неглубокого и практически прямого ущелья – единственная дорога с этой стороны горы на вершину. На склонах ущелья, на самом дне видны мелкие, почти с муравья, фигуры – бойцы 17-го инженерно-саперного полка мобильной пехоты. Тройки и двойки саперов минировали  основное направление удара. На менее отвесных чем скалы, но все-таки практически недоступных для передвижения обычному человеку, склонах работали оснащенные реактивными ранцами команды. Профессионализм, четко отлаженные движения, знания своего дела в сочетании с минами-ловушками мини объемного взрыва и скрытыми стационарными дроидами-стражами превращали просто трудную местность в смертельно опасный участок, этакий филиал ада среди камней и скал. Сит лишний раз приятно удивился предусмотрительности организовавшего оборону командира:  хорошо замаскированные «секреты» в виде тройки-другой бойцов на склонах недалеко от позиций, места для снайперских пар и разбросанные выше, как нечастая мелкая сыпь на теле больного, гнезда стационарных бластеров для ведения точечного и кинжального огня. Словно раскинувший клещи огромный рак с Камино, база флангами упиралась в массивную горную породу, прикрывалась от возможных ударов с боку. Подобно опасному хищному зверю, готовому к отпору, она ощетинилась оборудованными наспех прорытыми траншеями, хлипкими небольшими капонирами, закованными в защитные щиты тяжелыми бластерами, широкими жерлами огнеметных установок, насыпями брустверов и расположенными во внутренних углах и окружностях площадками барбетов – защитных сооружений вокруг мощных противопехотных турелей. Будто густая вьющаяся шевелюра, специально высокие «кудри» колючей проволоки украшали насыпи и землю перед солдатами. В итоге слегка вытянутый и неровный, похожий на каплю пузырь укрепрайона «Б» примерно от своей середины согласно воле природы поднимался выше, образовывая ещё незаконченную вторую линию обороны в виде переплетений траншей и сооружений огневых точек ярусом выше и третью, к которой приступят ближе к наступлению ночи, а пока на них развертывалась батарея многоствольных минометных орудий – самых эффективных проводников из этого мира прямиком в преисподнюю.
Где-то за чередой продолжавших окапывание в поте лица подразделений под теплыми лучами заходившего за горизонт светила, расположилось утрамбованное взлетно-посадочное поле, забитое на данный момент тушами пузатых десантных кораблей. Именно туда сбавляя скорость направлялся борт 31-АМР. Легкий скрип поворота маневренных дюз, надрывное гудение заработавших двигателей, накренившийся сначала в одну, затем равномерно в противоположную сторону корпус.
Треск включившихся динамиков разнес искаженный голос по всем отсекам, заставил проверить ремни безопасности:
- Приготовиться к посадке.
Тряхнуло. Неровная земная поверхность на сей раз не слишком-то милостиво встретила новых гостей. Долгий протяжный, режущий по ушам звук открывающейся створки десантного отсека. Наполненный красным и желтым, первый луч раскаленного вечернего солнца вонзился в темноту отсека, ударил в Т-образные забрала шлемов и множество раз отразившись, замелькал по металлическому полу, побежал дальше, разнося свет и выкорчевывая из мрака фигуру вставшего с кресла бледнолицего сита. То ли Сила, а может банальное предчувствие и опыт командира подсказывали ему, что предстоит испытать один из самых долгих дней в жизни.
Он даже не представлял, насколько прав окажется вскоре…

Переход из Рвукррорро

Посадка принесла легкое раздражение, Курори вынуждена прервать медитацию. А так хотелось разобраться в новых ощущениях. Еще одной неожиданной причиной раздражения стало изменение интенсивности  трепещущего потока энергии текущей от леса. Приказ был отдан еще при старте, солдаты  при высадке переходят под местное централизованное командование.  Когда затихли на трапе шаги последнего бойца  Леди  пошевелилась, сбрасывая оцепенение. С глубоким вздохом вырывая сознание из омута чувств и несформировавшихся в образы мыслей Хи'Дзао поднялась из кресла. Сильнейшее желание потянуться и размять уставшие от неподвижности мышцы овладело телом девушки. Посторонних глаз не было, и Курори с удовольствием потянувшись вышла на залитое солнечным светом пространство. Миралука не видела солнца в прямом смысле, но это не мешала ощущать кожей его ласку. Леди позволила  себе пару секунд насладиться ощущением. Песок и светила  Коррибана были подстать характерам его обитателей, они несли неудобство и испытывали характер.
Стратег направилась к командному штабу,  просторной палатке в которой же находился один из нескольких узлов связи. Внутри присутствия ситов не ощущалось, значит, сюда она пришла первая. У самого входа Нааме встретилась пара нервных солдат, как-то подозрительно испуганно косящихся на нее.
- С чего бы это?- Тень удивления скользнула в сознание, и тут же угасла, ощущения опасности не было.
Внутри первым делом Дарт затребовала обновленный отчет об операции не только на планете, но и информационной изоляции. Офицер вязи подал деку с информацией через пару минут и миралука углубилась в изучение.

Отредактировано Дарт Наама (2011-02-05 01:16:52)

Огромные горные вершины, окрашенные багрянцем заката, выступали на пологе леса, словно рубленные куски мяса на зелёной скатерти. Приходящая тьма трупными мухами налетела на каменную плоть, напрочь залепляя её своими толстыми, чёрными тушками. Смена суток. Обычное природное явление, которое мало волновало сита, находившегося в самом центре тёмного роя. Отрешённый от общей суматохи подготовки на первом рубеже обороны, Джудекк закрыл глаза, впадая в тёмный омут медитации. Одарённый - это птица, Сила - восходящий поток. Без крыльев птица не способна словить поток и воин расправил самые надёжные крылья - крылья собственных эмоций. Гнев, ярость, боль, страх боевыми стимуляторами входили в кровь, обостряя чутьё и кнутом нервов  разгоняя рефлексы до нечеловеческой скорости. Рамки разумного искажались, как мираж в пустыне Татуина, и в конце концов исчезали под напором Силы.
-Сэр!...- тихий, чуть сбивчивый от волнения голос за спиной. Не оборачиваясь, Джудекк молча кивнул в ответ и, открыв глаза, глянул на мерцающий экран информационной панели. Пятно тактической карты местности зелёным отблеском застыло в пожелтевших глазах сита. Данные разведки, инфракрасные снимки с орбиты и сигналы различных сканеров - всё это смешивалось воедино, передавалась на компьютерную панель каждого командира, мгновенно обрабатывалось и размещалось на интерактивной карте. Сейчас все данные в один голос вопили об одном - противник готовится к атаке на рассвете.
-Чудесное утро, что бы выпить чашечку айты и кого-нибудь убить, не находишь? - беззаботный смешок братцу, втиснутый где-то между его бесконечными командными распоряжениями. Волноваться Джудекку действительно было не о чем. Пускай волнуется тот, кто сегодня рассвет не увидит.

Отредактировано Джудек Ди-Гэл Хаад (2011-02-10 08:48:50)

» Кашиик » Рвукррорро>>

Ив крутилась вокруг Тёмного Лорда с видом не менее тёмным, чем его титул. Ожидание, столь привычное для джедаев, давалось ей теперь почему-то с трудом. Словно внутри прорвало какую-то заслонку, и теперь всё, что она давила и убивала в себе многие годы, вырвалось на свободу. Между тем, учитель её был спокоен. Она подумала, что даже с этой, Тёмной Стороны, терпение необходимо.
"Похоже, разница не такая уж и большая... Только здесь меньше изворотливости..." - она несколько грустно усмехнулась своим мыслям.
Она почти силой заставила себя сесть, закрыть глаза и прислушаться к своим ощущениям. Вокруг всё бурлило. Тысячи вукки окружившие гору через Силу виделись гигантским кольцом, которое шевелилось и местами расползалось словно огромная коричнево-зелёная амёба.

Ожидание развития событий было тягостным.  Курори привыкла к необходимости ждать, можно сказать выдрессировала в себе это умение. И тем немее такая необходимость оставалась крайне неприятной.  Воин сидела в шатре в состоянии на грани медитации и глубокого сна. И такой транс позволял неплохо отдохнуть и не терять связи с реальностью. При этом ощущение времени непостижимым образом терялось, таяло. Девушка прислушивалась, «присматривалась» к окружающему. Чем  дольше находилась она на планете, тем тоньше чувствовала потоки, изгибы окружающей энергии. Для сознания Хи'Дзао вся эта круговерть сияла и светилась приглушенным светом.
Необычно было, как выглядели предметы в этом свете. Что бы «рассмотреть» детали объекта человек концентрирует взгляд, миралука концентрировала внимание.  В этом потоке неярких нитей усилий для «рассматривания» Нааме требовалось меньше, не намного, но меньше.
Тень мысли, не оформившаяся в слова, скользнула по краю сознания Курари. Во время медитации разум был чист, не было слов, только образы. Быстрые, яркие и удивительно точные образы мыслей. Общей смысл этой сводился к необходимости запомнить, обдумать и попрактиковаться  в столь необычной атмосфере планеты. При первой же возможности.  А сейчас было пора заниматься более приземленными делами. Один из первых лучей света, проникнув через неплотно задернутый полог палатки, скользнул по лицу миралуки, напоминая о времени.
- Как вовремя. – Подумала Наама. Она как раз встала и с удовольствием потянулась, разминая затекшие мышцы, когда поступили доклады.
Содержание отчетов не радовало, аналитики недооценили толи количество населения, толи темперамент вуки. Масса аборигенов грозила большими проблемами, при таком-то численном превосходстве. Правда на ее позицию двигалось наименьшая численность «волосатиков».
Приказав по комлинку явиться остальных офицеров КВП с базы «С» Леди сит еще раз просмотрела доклады. Вызванные собрались быстро, сегодня солдаты и офицеры не спали.
- Судя по докладам у нас особых сложностей быть не должно. Три сотни пришедшие со мной, остаются в охране  коммуникация и транспортов.  Еще человек 400 остаются в резерве. Я хочу, что бы какая то часть солдат оставалась полной сил, к тому же на остальных базах может потребоваться помощь. И предоставить ее сможем только мы.
Дарт сделала паузу, ожидая реакции подчиненных. Прошел ожидаемый гул голосов выражающих одобрение, несогласие, «я знаю как лучше».  Среди этого ропота конкретной критики или предложений замечено не было, и Наама распустила собравшихся заниматься окончательными приготовлениями.

Отредактировано Дарт Наама (2011-02-13 22:30:10)

-Ты всегда был умным, брат мой – кислотно-ехидные нотки врезались в металл голоса сита – Угробить сотни тысяч кредиток на мои руки, что бы потерять их в первом же бою – это так на тебя похоже. Отец гордился бы тобой –Джудекк смахнул с белой щеки невидимую слезу и с усмешкой глянул в своё «кривое зеркало».  «Братец, братец» - мысленно обратился к нему сит - если бы ты думал образами, а не уставными командами, то давно бы понял, что нас связывает нечто больше чем общая кровь и одинаковые лица в зеркалах. У Тёмной стороны на нас свои планы. Или только на меня. Я ведь совершеннее». 
Волна первых, солнечных лучей не касаясь прошлась над верхушками деревьев и разбилась о горные вершины, будто морская волна о прибрежные рифы. И тут же, словно вслед за ней, пронеслась первая волна энергетических зарядов. Ветреный визг бластерных орудий, треск камня, чаечный крик сигнала тревоги врезались в стеклянную тишину утра, разбивая её вдребезги. Джудекк развернулся и рефлекторно сжал рукоять меча. Чёрная россыпь маленькой группы вуки на дальних подступах к позициям. Нет, это пока не его бой. Рука воина ослабла и скользнула дальше по поясу, извлекая из подсумки компактный бинокль. Сегодня только наблюдение, кулинарией, то есть основательным превращением массы мохнатых половичков в фарш, занимаются другие люди. К сожалению. Хотя наблюдение за смертью тоже доставляет определённое удовольствие. Так математик может любоваться гениальной в своей простоте математической формулой, которая при любом количестве слагаемых всегда даёт один непогрешимый результат. Ровно так же опытный искусствовед может восхищаться законченностью и пропорциональностью форм статуи, неповторимо высеченной творцом из простого, невзрачного куска камня.  Так… Да не всё ли равно кто и чем и как может там восхищаться? Джудекку просто нравилась красота смерти. Он вообще был неравнодушен к искусству.
Шум бластерного прибоя то накатывал на каменистый берег гор, то вновь затихал, застывая эхом где-то в самой глубине небосклона. Мохнатые твари, словно выбрали солнце негласным талисманом: стоило небесному светилу хоть чуть-чуть подняться в небо, как чёрные челноки групп вуки выплывали из зелёного моря леса и бросались на рифы огневых позиций. Короткие вспышки зарядов и обречённые атаки разбивались в щепки, но твари посылали на бойню всё новые и новые группы. Бесполезно. Слишком много огневых позиций – каждая группа вуки получала заряд бодрящей энергии не только с укрепрайона «А», но и с двух других, которые располагались над первым своеобразной лестницей. «Интересно, что чувствует местный командир? Это ведь не мой братец, который не моргнув глазом отошлёт на убой сотню другую бойцов, если это действительно принесёт пользу, а какой-нибудь местный вождь. Среди живых трупов наверняка его родственники, родственники его родственников, ещё какая-нибудь близкая и знакомая ему шваль. Что же чувствует этот новоявленный полководец, когда наши бойцы толстым, мясным слоем намазывают его бойцов по земле?» Воин через Силу пытался поймать эмоциональную нить этого безликого командира, но она терялась в тугом клубке сотни других, более ярких чувств. Жаль. Чужая боль всегда завораживает… 
Время шло, отчитывая секунды, минуты и часы по новым порциям трупов. Бинокль Джудекка скользил по происходящему, выхватывая яркие картины смерти от её начальной стадии – адреналин, страх, горький привкус надежды - до окончательной – боль, короткая вспышка осознания и тут же холодная пустота ошмётков мяса... «Если я хоть что-то смыслю в тактике» - не отрываясь от наблюдения за боем, подумал сит - «то половички идут на смерть не от того, что они тащатся от боли. Твари каждый раз меняют направления атаки, вскрывая наши огневые позиции. Плохо. Я думал они глупее».
«Бабах!» - внезапный тяжёлый удар тараном ударил в воздух. В пологом ущелье, наливаясь жёлтым и красным, раскрылся первый бутон взрыва. Кто-то всё-таки прорвался на пологий склон, ведущий прямиком к позиции. В наполненный густым эхом воздух взмыли камни или головы незадачливых тварей. Для Джудекка эти предметы вообще слабо различались. 
-Первый урожай – усмехнулся Джудекк – когда пойдём собирать плоды, братец?
Сит мельком бросил взгляд на экран датапада. Время шло к полудню, самая жара была ещё впереди.

- Ты всегда был умным, брат мой. –
- Угробить сотни тысяч кредиток на мои руки, что бы потерять их в первом же бою – это так на тебя похоже. Отец гордился бы тобой –
Вполне живая, состоящая из плоти, костей, кожи и крови рука со всей присущей плавностью, отнюдь не в  театральном усталом изумлении прислонилась пальцами ко лбу, остальной ладонью прикрыв глаза. Приготовившись с помощью громкого вздоха-выдоха, он начал:
- Милый, любимый и очаровательный мой братец, - «я хотел сказать: бестолковая отрыжка банты», - почему ж ты тогда не сказал «сотни тысяч миллионов десятков сексилионнов кредиток»? – «а ведь с тебя вполне станется, необразованный астероидный шлак», - Было бы очень-очень в твоем фирменном репертуаре, - «то есть фирменно бредоносном, бестолковом и исключительно школярском» продолжая изображать натуральнейший фэйспалм, Кирз продолжал продолжать продолжительную речь, - я, конечно, понимаю, что знаний арифметики тебе не достает, - «а ещё и мозгов», - но не нужно же так явно позориться. - «Хотя ты явно опозорил всю Галактику своим появлением на свет», - И если для тебя, как ты выразился, сотни тысяч кредиток – большая сумма, то, будь добр, не суди всех по себе. – «иначе мир будет состоять из законченно-самовлюбленно-тяжело-закомплексованно-истерично-психованных кусочков канализационных отходов».

  Проигнорировав очередное предложеньице Джудекка, эчани, больше особо не соблюдая приличия и не желая продолжать намеренно ядовитую речь, просто напросто покинул передовые позиции тылового эшелона, направляясь в штаб укрепрайона. Понять, что отошедшие якобы для перегруппировки  подразделения вуки были не то, чтобы авангардом, а простецкой разведкой боем, мог бы и любой  сопливый миньон, но только не его брат.  Вождь или совет вождей смоги по достоинству, ценой крови нескольких сотен, попробовать на вкус позиции лже-республиканцев, даже не добравшись до основных укреплений и первых траншей. Зато в следующей вполне полноценной и масштабной атаке у них будет и план, и стратегия действий и оценка слабых мест врага. Впрочем, если у них хватит на все перечисленное серого вещества в черепных коробках. Кирз же всегда следовал древнему завету «надейся на лучшее, готовься к худшему».

- Сэр!..
- Оставить. Докладывать по необходимости...
- Есть докла…
Иногда он хвалил выработанную за годы привычку отключать слух, фильтровать как датчик лишние звуки, отсеивать шумы и бестолковые слова. Разместившись на стуле, сит положил руки на узкий походный столик, складывая пальцы в импровизированный замок, будущую подставку на подбородка. Перед ним развернулась плоская панель командного тактического экрана со схематическим отображением  всего укрепрайона и подступов к нему. Благодаря работе сканирующих зондов, потоки информации шли в командный центр, трансформировались в картинку на экране.
Я как раз во время: мохнатики поперли всей гурьбой
  С каждым обновлением картинки красных точек возле подножья склона становилось все больше и больше. Полторы… две… три… почти три с половиной тысячи.  Атака начиналась.
Неплохо даже для первой волны. Посмотрим, насколько далеко готовы зайти вожди, сколькими они смогут пожертвовать.
Под прикрытием разностороннего обстрела с веток и верхушек Вроширов, вуки начали подниматься по склону, приближаясь к ущелью.  Там где брат использовал бинокль и полагался на витавшие в воздухе эманации, Кирз, будучи намного более одаренным, обращался к Силе. Его руки будто меняли форму, превращаясь в два крыла, тело уменьшалось и сознание взмывало в высь со скоростью стартующей ракеты…
… Вуки двигались  длинными плотными цепями, то и дело распадаясь на кучки, словно плохо сваренные кусочки слипающегося риса. Ни о каком строе не было и речи, но все же теперь действия были намного более слаженными и осмысленными. По первой. Пока не заговорили массивные плазменные орудия и турели. Первый залп, второй, за ним логичный третий. Батареи попробовали на прочность поток вуки и поняли, что те пока точно не побегут. Да, бывало во вспышках холодной плазмы погибали до двух десятков противников, а лучи турелей разрезали почти напополам одного из первой шеренги, отсекали конечность второму из следующей и разносили на части опаленные головы третьему, но… мохнатые мстители продолжали быстрое восхождение, то и дело периодически посылая по направлению  окопам  с сотню стрел в общем количестве. За каких-то полчаса не самой стремительной атаки они добрались до входа в ущелье-лестницу – до самого прямого пути на вершину. И здесь Кирза ждало первое подтверждение худших опасений. Рельеф горы не позволял эффективно обстреливать из орудий узкую горловину ущелья, большинство выстрелов попадало в своеобразные отроги, бесцельно расщепляя горную породу и разогревая камни.  Другое дело, что сразу же через  сто пятьдесят – двести метров ущелье стремительно расширялось и становилось более вытянутым, плоским, хотя по прежнему продолжало с высоты птичьего полета напоминать своеобразную кишку на фоне поверхности горы. Как ранее заметил Джудекк, вуки оказались не такими уж тупорылыми созданиями. Они скапливались в горловине и, мало того, от общей массы отделялись небольшие ручейки из отрядов и маленьких подразделений, уходящих в стороны. На первый взгляд, казалось, что они пытаются расширить фронт атаки, ударить на фланги, но все было не так просто. Кирз как на открытой ладони понимал, что противник поступит гораздо умнее – попытается уничтожить разбросанные этой части склона огневые позиции, одновременно накатываясь все увеличивающейся живой массой по ущелью.
  Пребывающий в невесомом состоянии легкой поверхностной медитации, сит как наяву, будто своими собственным глазами видел как цунами из живых тел рванулось вверх по склону. В полный рост, вопя нечто нечленораздельное во всю глотку, перемещаясь зачастую большими прыжками, капельки этой волны с ужасающей скоростью вырывались из горловины ущелья, заполняя  пространство точно попадающая в трюм из пробоины вода. Первая шеренга вуки погибла практически в полном составе меньше чем через шестьдесят секунд.  Щебень вперемешку с пылью и кровавыми ошметками полетели на здание ряды, предоставляя возможность сыграть каждому в пазл под названием «собери своего друга сам». Наступление вполне закономерно продолжало наращивать темп, ведь задние ряды давали на тех, кто уже успел вступил на территорию минного поля и с каждым вынужденным шагом рисковал разорваться на десяток-другой кусочков. Вновь проснулись орудия,  запели слаженным хором турели и половина ущелья  сменила цвет на насыщенно багровый. Огонь шел исключительно по задним рядам, чтобы те ещё быстрее заставляли передние идти навстречу с  неминуемой смертью. Особо находчивые особи пытались длинными прыжками и надеждами на удачу скакать с местам на место. Кое-каким счастливцем удавалось дожить о того момента, когда солдаты с первой линии укреплений могли открыть огонь по первым появившимся в зоне поражения вуки. Тяжелые, скорострельные лучеметы, бластеры и легкие турели не оставляли шансов по началу редким прорвавшимся кучкам, а  через несколько часов уже и вполне состоятельным массивным волнам противника. Нет, вуки тоже ощутимо отвечали, открывая огонь из энергетических арбалетов кто на бегу, кто прячась за камнем или за телами павших товарищей. То и дело кто-то из псевдо-республиканских солдат падал с украшением виде торчащей из шеи или головы стрелы, но потери были несопоставимы.  До начала вечера никому из противников не удалось преодолеть почти километровый коридор от конца ущелья до первых траншей или брустверов.
  Атаки выдыхались и возобновлялись с новой силой, вуки накатывались с неимоверной яростью и самоотверженностью, демонстрируя образцовую тактику пехотных волн. Только с началом заката кое-где мохнатые гиганты оказывались в непосредственном контакте ближнего боя,  и на гребнях насыпей начиналась кровавая сумятица, вынуждая вступать в дело огнеметные установки стационарные и переносные в руках солдат, разнося остро ощутимый запах паленой шерсти и мяса над позициями. Обслуживающей персонал тяжелых бластеров и лучеметов не успевал подносить боеприпасы, расчеты под конец дня уставали от постоянно смены выходивших из строя стволов и отдельных комплектующих, солдаты в первых окопах по десятку раз облевывали холодную, каменистую землю, если, конечно, успели открывать забрало шлемов. Прямо перед их глазами открывались маленькие врата в царство мертвых, настоящее поле смерти, усеянное разорванными, покореженными, медленно остывающими и ещё дымящимися телами.
Намного хуже дело обстояло на флангах. Ловкие и сильные вуки проходили там, где неспособен был обычный человек или подобный ему гуманоид. Целые команды в составе нескольких десятков накрывали огневые точки и отдельные позиции с двух-трех сторон, зачастую прокрадываясь в общей суматохе по выпирающим из общего рельефа горы как сломанные ребра скалам,  сваливаясь солдатам прямо на головы. Если вуки добирались до этих маленьких ощетинившихся стволами и тяжелым вооружением анклавов , то никто из опытных военнослужащих КВП попросту не выживал. Бластеры не слишком эффективное оружие вблизи против превосходящих тебя в силе, вооруженных клинками разъяренных тварей. Впрочем, дальше подобного вырезания не доходило, ибо зачастую зайти во фланг позициям мешали отвесные скалы, а в проходимых местах шли местами прерывистые, дополнительные линии обороны.
Кирз пришел в себя под провожающее день, наполовину зашедшее за горизонт огненными краями светило. Тонкие пальцы чуть судорожно массировали виски.
Солдаты наверняка валятся с ног после ночных работ и дневного боя. Идиоту понятно, что сегодня вуки погибло гораздо больше, чем было ещё с утра по донесениям. А завтра к полудню их будет вдвое-втрое больше, чем сегодня оставшихся вместе с погибшими. Что ж, в любом случае, с применением всех наших козырей к вечеру их максимум – постоянно переходящая из рук в руки первая линия обороны. Но что будет послезавтра?

Выслушав короткий доклад о потерях и общем состоянии на момент возвращения остатков сил противника на исходные места у подножья горы, он махнул рукой на донесение с других укрепрайонов, здраво рассудив, что если бы вуки прорвались – сообщение от зондов не замедлило бы себя ждать. Предоставив армейскому командующему самому отчитываться перед Лордами, сит покинул штаб.
- Эй, Джудекк… - брата на передовой он нашел безошибочно точно и достаточно быстро. – Я смотрю, ты уже успел развлечься. – снизу до верху глазами, оценивая залитый в крови наряд. – Придется ещё помахать мечом и попрыгать по камням. Слушай внимательно…

Безумие схватки навалилось разом, только что на базе царило напряженное ожидание и вот пространство перед защитниками заполнилось криками, росчерками выстрелов, мельканием тел. Это были только пробные выпады.
Пробными атаки можно было назвать только по числу, но не по ярости атакующих. Вуки бросались под выстрелы, словно не замечая опасности. Небольшим группам удавалась пройти едва ли треть пространства до позиций защитников.
Очень скоро количество аборигенов возросло, и все они были охвачены безумием. Сознанием Наамы вся эта масса ощущалась единым целым,  яростным рассерженным, и обиженным до глубины души, как рой  потревоженных насекомых. 
День шел медленно, словно по замкнутому кругу, атака за атакой практически не меняясь в тактике. Постепенно пьянящее чувство смерти, крови и боя сменилось рутиной. К тому же стало примещшиваться чувство раздражения, острого нетерпеливого раздражения.
-Сколько можно? Они надеяться, что у нас боеприпасы кончатся?! – Тихое шипение заставила отшатнуться молодого офицера. Дарт бросила взгляд на солдата, тот явно не знал отвечать или нет на странный вопрос начальства.
Доклады об изменении ситуации сначала пришли с остальных баз, и только потом стала ощутима. Поначалу наступило затишье, около получаса солдатам конгломерата удавалось сдерживать  натиск минимальными усилиями. Отдых оказался коротким.  Следующая  волна местных воинов заставила обороняющихся существенно поднапрячься.
Нааме повезло с местом дислокации, местность позволяла одновременную атаку на ограниченном участке.
Ярость аборигенов питала сита, напитывая изголодавшегося хищника внутри. Но в этом царстве жизни смерти отрывались волной спазм, причиняя легкий дискомфорт, как уколы  множества игл. Курори страстно желала поединка, вот только вуки все никак не могли достичь позиций лже-республиканцев.
Край неба уже начал светлеть. За все это время хозяевам планеты удалось только один раз прорваться на базу. Ближний бой быстро закончился, Хи'Дзао едва смогла насладиться действием, и вновь пришлось возвращаться  к образу хладнокровного командира. Понимая, что воины утомлены, сит отдала приказ на передислокацию. Местами меняться предстояло бойцам находящимся на точках обороны и солдатам охранявшим транспорт. Так частично на места отправленных отдыхать вступали люди из находившихся в запасе. Первоначальное предположение отставить эти силы в резерве, что бы отправить на помощь, если она потребуется, остальным базам оказалось труднореализуемой.