- Диспетчерская, это борт SG-0350 "Фиракса", пилот Майра Клаат, доставка груза от Джуно Ррокбарро, разрешение на посадку от КВП получено, укажите платформу для посадки.
"Фиракса" плавно заходила на посадку среди газохранилищ, автоматизированных цехов, труб и газоочистных башен фабрики "Гнар Тибанна Индастриз".
- Борт SG-0350, пятая платформа открыта, кординаты переданы на Ваш навикомп, временной коридор для посадки - две минуты, рекомендуем активировать автопилот. - судя по полному отсутствию интонаций и пулемётной скорости произношения, диспетчер был дроидом.
- Диспетчерская, вас поняла, захожу на посадку. - Майра плавно повела "Фираксу" вниз и в сторону, следуя отображаемому на дисплее вектору. - И пошлите кого-нибудь забрать груз - я таскть ящики не нанималась.
Посадив корабль на платформу, Майра выключила двигатели, опустила пандус, и вышла наружу - размять ноги и проветриться. К кораблю, погромыхивая, уже двигались два дроида-грузчика серии LB. Следом за ними семенил ярковыраженный протокольный дроид - серия G4 узнавалась издалека благодаря семенящей походке и странной манере держать руки так, словно несёт большой круглый контейнер.
Майра поморщилась - всё вокруг в большей или меньшей степени источало резкий запах тибанны.

Ну да, они здесь как раз тибанну и добывают - так неудивительно, что всё вокруг так провонялось.

Подсеменивший дроид несколько секунд пронаблюдал, как LB разгружают "Фираксу", затем повернулся к Майре:
- Добрый день, мадам! Вы - пилот Майра Клаат?
- А ты видишь здесь ещё кого-то? - Майра белозубо улыбнулась.
- А... Хм... Полагаю, что это означает "да". Вот - дроид протянул Майре небольшой плоский датапад - это декларация о доставке груза. Для заверения с Вашей стороны...
- Знаю, знаю, не суетись. Не первый раз, поди... - Майра приложила палец к окошку миниатюрного биосканнера, встроенного в декларационный датапад. - Стандартные процедуры мне знакомы.
- Замечательно. Минутку... - дроид, обернувшись, пробибикал какую-то команду дроидам-грузчикам. Забрав два последних контейнера, LB удалились. Нажав несколько кнопок на панели датапада, G4 сообщил:
- Груз принят, пилот Клаат.
- Вот и хорошо. Слушай, железяка, а почему у вас на орбите столько вояк из КВП. Даже с кодами минут пять меня мурыжили, корабль просканировали зачем-то...
- По заявлению руководства КВП - в целях безопасности. Но многие тибаннодобывающие корпорации Слехейрона уже направили официальные жалобы Ореме Хатту, так как, по их мнению, подобное увеличение контингента вооружённых сил КВП является подготовкой к быстрому силовому захвату Слехейрона и передаче его в состав КВП.
Майра присвистнула. Ну да, полная планета топлива и бластерного газа. Лакомый кусочек.
- Лады, железяка. Командуй диспетчерам, пусть дают мне коридор на взлёт, пока я тут вся тибанной не провонялась. Бывай! - Майра пружинистым шагом поднялась на борт, подняла пандус и включила двигатели.
- Борт SG-0350, временной коридор для взлёта - две минуты, вектор расчитан и передан, рекомендуем активировать автопилот.
- Диспетчер, Вас поняла, взлетаю.
"Фиракса" плавно поднялась на репульсорах, и, качнув носом, рванула с места, быстро набирая высоту. Это была любимая выходка Майры - садиться "по правилам" и взлетать со всем возможным лихачеством.

Сразу за плотным слоем облаков Майру ожидал сюрприз. Два "шамана", вынырнув из белоснежной пены, пристроились слева и справа от "Фираксы".
- Малый фрахтовик, назовите себя! - ожил передатчик.
- Борт SG-0350 "Фиракса", пилот Майра Клаат. - хотелось послать пилота истребителя к ситовым хаттам, но на планете, контролируемой КВП, это было чревато "взрывом топливных баков, вызванным критическим сбоем в работе маневровых двигателей". Распылят и не чихнут, сухозадые!
- Борт SG-0350, в связи с вступившим в действие приказом Верховного Командования КВП о карантине планеты, приказываю вернуться на поверхность!
- Какой карантин? Я ж только час назад прилетела, и меня пропустили!
- Приказ о карантине вступил в действие двадцать минут назад. - голос пилота стал чуть мягче - Извините, мэм, но Вам лучше вернуться на поверхность. Существует вероятность атаки республиканского флота. Во избежание ненужных потерь нам приказано "сажать" гражданские корабли, а при попытке прорыва - открывать огонь.

Ситовы хатты, всё-таки влипла!

- Вас поняла, возвращаюсь на поверхность.
- Борт SG-0350, благодарим за содействие, счастливой посадки.

Второй раз за сутки "Фиракса" заходила на посадку в Слехейрон-сити. На этот раз - среди небоскрёбов и шпилей Административного Центра.

/--> Административный Центр (Слехейрон-сити) /

/==>Восьмой Ударный флот Республики/

Когда РДК-10 начал входить в атмосферу, корабль затрясся, как в лихорадке. Находящихся внутри несколько раз швырнуло в стороны, и если бы не поручни, то наверняка без ушибов и переломов не обошлось бы. Тусклое освещение несколько раз мигнуло, и, наконец, полностью погасло, погрузив десантный отсек в кромешную тьму. Иллюминаторов в боковых панелях не было, и невозможно было видеть, что творится снаружи, но, судя по глухим звукам, проникающим сквозь толщу брони, противовоздушная оборона работала на полную мощность.
РДК-10 стремительно снижался, поливая из турелей конгломератских солдат, ведущих огонь снизу, затем створки панелей ушли в сторону, и вместе со светом, на секунду ослепившим республиканцев, в отсек ворвался оглушительных грохот и вой, рёв двигателей, запах гари. РДК, постепенно опускаясь, летел на бреющем полёте, чуть накренившись вбок, ведя огонь по живой силе противника. Двайт увидел, как в хмуром слехейронском небе расцветают алыми лепестками взрывы, подбитые республиканские машины, оставляя за собой чёрные хвосты дыма, падали на стальной лабиринт Индустриального Центра, зияющие оплавленные воронки, в которых дымился искорёженный металл, отмечали места их падения. Неистовый ветер обжигал лицо своими раскалёнными струями.
Проксимус почувствовал, что его нервы напряжены до предела. По спине пробежал холодок, ладони взмокли под кожей перчаток. РДК-10, отчаянно огрызаясь огнём, выровнялся, спустился ниже, вне зоны обстрела противовоздушных орудий, и завис между стенами заводов в ста метрах от поверхности. С обеих сторон выходов из отсека, извиваясь, вниз полетели тросы для спуска.
Двайт скользнул по одному из них первым, за ним последовали солдаты.
В ущелье, образованном стенами заводов, было пустынно. Двайт обернулся, ища глазами падавана, и, не найдя её, поднял голову. Эливиан всё ещё стояла на краю десантного отсека, по-видимому, не решаясь спуститься по тросу вниз. Двайт махнул ей рукой, чтобы она поторапливалась, и, затем, отвернувшись, поднял согнутую в локте руку, и активировал армейский голографический передатчик.
- Говорит генерал Проксимус, - Двайт мельком глянул на компас, вмонтированный в запястье на щитке брони. - Мы находимся в квадрате 14-11. Всем подразделениям ударной группы Второго полка доложить о прибытии и своём местонахождении...
Неожиданно в ответ из небольшого встроенного динамика послышался шум и треск, и вслед за этим на руке Двайта появилось голубоватое изображение республиканского солдата, искажаемое помехами. Изображение было слишком мелким и нечётким, чтобы было можно разглядеть детали, но Проксимус увидел, что солдат без шлема, а его лицо наполовину залито кровью.
- ...Сержант Децекта, сэр... адрат 14-03... ураганный огонь... почти все наши корабли... сконцентрированы огромные силы противни... росим помощи.. не продержаться и... минут...
Двайт резко развернулся к лейтенанту, стоящему рядом.
- Ваша фамилия, боец?
- Кронн, сэр, - чётко ответил лейтенант, и его голос из-под шлема прозвучал сдавленно.
- Отправьте в разные стороны пять разведчиков, лейтенант Кронн. Мне нужно знать, что происходит вокруг. У вас есть десять минут, сбор здесь же.
- Так точно, сэр! - козырнув, лейтенант повернулся к своим людям. - Мне нужны пять добровольцев для разведки. Генерал хочет, чтобы мы проверили обстановку. Не ввязывайтесь в бой. У вас есть десять минут.
Солдаты неуверенно переглянулись, затем вперёд вышли несколько человек.
Поглядев на лейтенанта, Двайт кивнул.

Квадрат 14-11... 14-11...
В голове начал бить глухой молот. К этим ударам примешивалась оглушающая какофония канонады, вой ракет, пронзительный стон турболазеров, близкие тяжёлые разрывы плазменных бомб.
Эливиан уже стояла рядом. Она не выглядела насмерть испуганной, впрочем, она ещё не знала, что им предстоит испытать.
Голопередатчик на кисти вновь вспыхнул красным предупреждающим огнём, и Проксимус нажал на клавишу приёма сообщения.
- Сэр, со всех сторон к месту десантирования стягиваются большие силы противника. Пехота в сопровождении "вентусов". Мы насчитали их больше десятка, - крохотная фигурка рядового с биноклем в руке указала куда-то в сторону. - В квадрате 14-11 идёт тяжёлый бой, и, кажется, им не продержаться. Это примерно в пяти минутах от нас.
Двайт стиснул зубы, затем медленно сжал и разжал кулак.
- Возвращайтесь. Мы выступаем немедленно в квадрат 14-11.
- Есть, сэр.
Проксимус повернулся к лейтенанту Кронну.
- Передайте оставшимся РДК, которые уже сбросили десант, чтобы они сконцентрировали огонь на "вентусах" противника.
В этот момент над головами республиканцев с протяжным зловещим воем пронеслись несколько конгломератских истребителей.
"Шаманы"... Они разнесут РДК в клочья...
Проксимус скрипнул зубами, и снял с ремня рукоять своего меча.
- Рассредоточьтесь и следуйте за мной и коммандером Морнет, - громко и ясно произнёс Проксимус, так, чтобы его услышали все солдаты. - Мы прорываемся в квадрат 14-11, и ждём подкреплений с "Халлока" и "Арреи". Да пребудет Сила со всеми нами.
Республиканцы двинулись вдоль дна стального ущелья. Двайт шёл впереди, намеренно заслоняя собой падавана. Когда они свернули направо, туда, где начинались огромные трубы, выходящие из-под земли ровными рядами, воздух полыхнул кроваво-алым, и над головами республиканцев пронёсся огненный ураган.
Артиллерия...
Задние ряды солдат смяло и отбросило назад в виде обугленных кусков мяса вперемешку с металлопластиком и дюрастилом.
- Рассредоточьтесь! - закричал Двайт, оборачиваясь к запаниковавшим новобранцам. - Они увидели нас!
Активировав меч, Двайт на несколько мгновений закрыл глаза. Сила подхватила его, делая движения чётче и увереннее.
И одновременно с этим, Двайт почувствовал ужасающую боль. Боль пронизывала воздух, тяжёлыми каплями низвергалась с неба, несущего смерть, с того неба, в котором горели и взрывались один за другим последние РДК-10, сметённые смертельным шквалом конгломератских "шаманов" и наземных орудий. В этом страшном смраде страданий он слышал, как плачут души погибающих, моля о пощаде.
О Сила...
Он почувствовал на своих глазах невольные слёзы, и воззвал к Силе, чтобы она стала его щитом и укрепила его дух.
Он бросился вперёд, что-то крича. Нить, связывающая его с падаваном, стала похожа на стремительный пульсирующий поток, и в какой-то миг он понял, что Эливиан должна была испытать всё то же, что испытал он несколько секунд назад. И она следовала за ним.
Он ворвался на импровизированную позицию республиканцев из квадрата 14-11, отражая летящие со всех сторон бластерные лучи, и кубарем скатился по каменистой насыпи, у подножия которой лежали разбросанные останки десантников. Выживших было около десяти, раненые лежали чуть поодаль. Навстречу к Двайту поднялся тот самый сержант без шлема, с лицом, залитым кровью, который просил о помощи по армейской голосвязи. Теперь его лицо было чёрным от копоти, и только глаза сверкали на нём близким безумием.
- Генерал! - сержант вцепился рукой в плащ Проксимуса. Второй руки у сержанта уже не было, той руки, на которой у него должен был находиться передатчик голографической связи. На месте руки торчал обугленный обрубок. - Мы вышвырнули их, генерал, но они скоро будут здесь. Мы все погибнем, погибнем, как один.
Проксимус мягко отодвинул сержанта в сторону и повернулся к Эливиан, которая неотступно следовала за рыцарем, словно тень.
- Займись этим бойцом, падаван. Ему необходима помощь.
Резко развернувшись, Проксимус отошёл к позиции, которая представляла собой баррикаду из обломков металлического каркаса, кусков стен, обрезков арматуры и труб. По периферии этого рубежа находились выжившие солдаты, Двайт коротким жестом приказал своим людям присоединиться к ним.
Артиллерии здесь нет, а та, которая наверху, не достаёт сюда... Но скоро будет новая волна, и эта позиция превратится за минуту в котёл смерти... К тому же, мы окружены.
Ощущение безысходности накатывалось волнами.
Я должен действовать...
Первый взрыв от конгломератского залпа разметал часть "баррикады", расшвыряв солдат, укрывшихся за ней, словно карточки пазаака. Между зданиями, находящимися далеко впереди, появились угловатые уродливые очертания конгломератских шагоходов "вентус". Между ними и позициями горстки республиканцев оставалось свободное пространство, изуродованное дымящимися воронками, усеянное трупами республиканских и конгломератских солдат.
Это ещё не конец... Мы будет биться. До конца.
Сдвинув брови, Проксимус взмахнул гудящим ярко-жёлтым клинком, и свободной рукой снял с пояса гранату...

Воля к жизни... Много ли она значит для джедая? Двайт не раз задавал себе этот вопрос. И всегда приходил к мнению, что не должен бессмысленно жертвовать собой. Не должен потому, что многие могут ждать от него спасения. Но если на кон поставлена безопасность живых существ, он обязан быть готов заплатить своим существованием за это. Без сомнений и промедлений. Возможно, отдать подороже - но совершить это с честью, и принять, как должное.
... Глубокий глухой гул, перекрывающий все звуки, давящий на перепонки, заставил Двайта поднять голову. С неба медленно опускался огромный силуэт крейсера, казавшийся серо-коричневым в свете слехейронского неба. Это был "Молниеносный" с его характерными тёмными подпалинами. Вблизи он казался колоссальным стальным зверем, неповоротливым, но от того не менее устрашающим. Турболазеры с угрожающей медлительностью направляли свои стволы вниз, готовясь нанести удар. Наверняка с борта "Молниеносного" происходящее внизу сражение казалось игрой, а солдаты - лишь маленькими точками, фишками этой игры, которая с высоты не была такой жестокой и яростной.
Орудия "Молниеносного" ожили, и дали первый залп по наступающим "вентусам", по обе стороны своих бортов. Дикий стон лазерных пушек оглушил, заставил упасть на землю. Огненный шквал помчался стеной по фабричным кварталам, снося всё живое и неживое, превращая здания, солдат, машины в дымящееся месиво. Это была неотвратимость, Двайту на какой-то миг показалось, что все силы зла вернулись из лабиринтов Тьмы, чтобы превратить эту вселенную в один отчаянный вопль боли, заставить его биться в предсмертной судороге.
Проксимус лежал на земле, лицом вниз. Он выронил меч, и зажал руками уши, но эхо нечеловеческих мучений проходило через него, неслось дальше, превращая мир в кровавый хаос.
Потом всё закончилось. Он обнаружил, что стоит на ногах, пошатываясь, и диким бессмысленным взглядом осматривается. Клубы дыма и пыли, смешиваясь с отвратительной вонью тибанны, наползали со всех сторон, в ушах стоял звон - все другие звуки исчезли. Сделав несколько неверных шагов, Двайт упал на одно колено, и зашёлся в мучительном приступе кашля. Он почувствовал солоноватый привкус на губах и языке, и, сняв перчатку, мазнул ладонью по лицу. Ладонь была вся в крови, тёмно-красные капли медленно стекали с руки и падали вниз. Он понял, что из носа течёт кровь, но некоторое время продолжал завороженно смотреть на свою окровавленную ладонь. Рядом он увидел смутные очертания человека - это был солдат, стоящий на четвереньках, скрученный приступом рвоты.
Медпакет... Медпак...
Он вспомнил, что может владеть Силой. Но это было бесполезным. Он почти ничего не чувствовал, будто Сила оставила его, словно боль погибших опустошила его, выжгла дотла, и осталась лишь одна оболочка от того, кем он раньше был. В этой наступившей дымной мгле Двайт принялся ощупывать рукой землю, натыкаясь на острые камни, и, наконец, нашёл то, что искал - рукоять своего меча.
Ощущение её привычной тёплой шероховатой тяжести придало Проксимусу силы. Его сознание стало понемногу проясняться, и звон в ушах переставал быть таким невыносимым. Кристалл, живое сердце его меча, мягко пульсировал, звал Двайта, помогал ему. Ещё никогда ранее клинок не был так дорог рыцарю. Двайт медленно поднялся на ноги и прижал родную рукоять к своей груди. По его щекам ползли слёзы, оставляя на грязном лице светлые полосы. 
Помоги мне Сила... Пережить это...
Он вытер лицо рукавом и сделал несколько шагов, пытаясь что-то разглядеть в дыму. Кто-то ухватил его за ногу, и он, обернувшись, увидел солдата.
- Генерал... Это конец?
Двайт не видел лица солдата, скрытого за визором шлема. Голос был едва слышен, скорее сквозь Силу, треснутый, хрипловатый, но он не мог принадлежать взрослому мужчине. Наклонившись, Проксимус подал руку солдату и помог подняться. Тот навалился на Двайта всем телом. Он не был ранен, но он был очень плох - пережитый им ужас сделал его безвольной куклой.
- Это начало, боец, - ответил Проксимус, и почти не услышал своего голоса. Он понял, что, скорее всего, оглох, возможно, контужен, но сейчас это не имело никакого значения.
Сила будет его слухом. Она поведёт его, и остальных.
- Обопрись на меня. Мы должны найти всех, - Двайт посмотрел на солдата, цепляющегося за его плечо. - "Молниеносный" сделал своё дело. Теперь наш черёд, рядовой.

Сила возвращалась медленно, тонкими ручьями. Двайт уже чувствовал рядом присутствие падавана, и вдруг в дыму снова увидел это голубоватое сияние, шедшее от силуэта Эливиан, так, словно он смотрел на неё сквозь Силу.
Тряхнув головой, Проксимус потащил солдата дальше, мимо падавана, туда, где до прибытия "Молниеносного" находились раненые. Дым понемногу рассеивался, но вонь тибанны становилась всё сильнее и сильнее.
Тронув свободной рукой переключатель на броне, Двайт выдвинул из основания её ворота респиратор, и одел его. Дышать сразу стало значительно легче, хотя респиратор и не работал в режиме полной очистки.
Где-то повреждён трубопровод. Тибанна медленно растекается... Боюсь, что...
Далёкий взрыв сотряс почву под ногами, и Двайт чуть было не упал вновь на землю. Подняв голову, он увидел сквозь клубы дыма, что "Молниеносный" медленно набирает высоту. По поверхности его корпуса расплывались сероватые круги - дефлекторные щиты отражали удары конгломератских ракет, летящих со всех сторон в крейсер. Ещё выше продолжался ожесточённый бой между "ауреками" и "шаманами".
Солдат медленно приходил в себя. Двайт оставил его недалеко от уцелевших раненых, и вернулся на позицию.
К счастью, лейтенант Кронн был жив.
- Отправьте двоих наверх, на гребень насыпи, - Проксимус указал на тыл расположения. - Пусть они дадут знать, если оттуда появятся конгломератские силы.
- Да, сэр.
Подняв руку, Проксимус хотел активировать голопередатчик, но тут же с досадой опустил её. Рыцарь понимал, что слышит окружающих лишь благодаря Силе, а с далёким собеседником, разговор с которым поддерживала техника, это могло не пройти.
Стиснув зубы, он зашагал вдоль полуразрушенной баррикады, осматривая позиции бойцов. Многие из них были в тяжёлом постшоковом состоянии, и вряд ли смогли бы отразить следующую атаку сил противника, которую отсрочило появление "Молниеносного".

Голопередатчик замигал красным огоньком вызова.
Я не могу командовать таким образом. Проклятье...
Подняв руку, Двайт активировал прибор. Маленькая фигурка, появившаяся над запястьем Проксимуса, отдала честь. Двайт, как и ожидал, не услышал звука, но, к счастью, подоспел лейтенант Кронн.
Фигурка исчезла, и Проксимус повернулся к лейтенанту.
- У меня проблемы со слухом, Кронн. Надеюсь, это ненадолго. Моих умений хватает, чтобы слышать вас, но для этой штуки мои фокусы не проходят, - невесело усмехнувшись под респиратором, Двайт постучал пальцами правой руки по передатчику. - И я не знаю, что сейчас мне было передано.
- Нет проблем, сэр, - лейтенант Кронн кивнул. - Полковник доложил, что "Халлок" и "Аррея" под прикрытием истребителей входят в атмосферу Слехейрона. "Аррея" сядет в грузовом порту, который расчистили "тетовцы", на границе Индустриального и Административного Центров, а "Халлок" - в районе пустырей недалеко от нас, в квадрате 14-17. Через двадцать минут в нашем распоряжении будут шагоходы.
- У нас может и не быть этих двадцати минут, - Проксимус снял с ремня бинокль, и, подняв его, направил на искорёженные здания, откуда должна была появиться бронетехника неприятеля. - Есть ли какие-нибудь сведения об остальных ударных отрядах, высадившихся с нами?
- Никак нет, сэр. Они не отвечают.
Понимая, что это может означать, Двайт лишь мрачно кивнул. Он ещё раз скользнул взглядом по позициям своих солдат, и направился к Эливиан, которая занималась ранеными. Впрочем, Двайт другого и не ожидал от Морнет.
- Пойдём, - коротко сказал он ей, и начал взбираться вверх по каменистой насыпи.
С вершины открывалась панорама разрушений, причинённых воздушным ударом "Молниеносного". Несколько километров исковерканного металла, дымящиеся обломки "вентусов", выжженные чёрные стрелы транспортных путей, заваленных обломками техники.
Двайт вновь взял бинокль в руки. С запада к центру медленно двигались несколько больших машин, уставившихся в небо своими длинными стволами.
Артиллерия...
Ещё несколько минут... И они накроют все квадраты 14...
- Падаван, - хрипло проговорил Проксимус. - Мы пойдём туда. Вдвоём. Нужно обезвредить эти орудия, прежде чем они "обезвредят" всех нас.
И, протянув руку, рыцарь указал в западном направлении.

Включив передатчик, Проксимус обратился к Кронну:
- Лейтенант, с запада движется артиллерия противника. Мы с коммандером Морнет попытаемся обезвредить орудия, а вы держите связь с "Халлоком" и "Арреей", координируя действия. Если мы не вернёмся, поручаю командование ударной группой вам.
Пересечь открытое пространство перед позицией было самоубийством, и поэтому Двайт не стал спускаться с насыпи. Он побежал вдоль неё влево, и начал пологий спуск с западного склона. Запах тибанны усиливался, даже сквозь респиратор Проксимус чувствовал отвратительную вонь, которую гнал ветер откуда-то со стороны заводов. Следы разрушений, причинённых "Молниеносным", обступали со всех сторон, это было царство смерти и хаоса, ужасающие фантасмагорические картины расплющенных оплавленных конструкций, обугленные фрагменты человеческих останков, чёрные смятые коробки "вентусов". То и дело, приходилось перелазить через обрушившиеся балки, груды обломков, нырять в расщелины, образовавшиеся в местах попадания ракет.
Внезапно Проксимус остановился и поднял руку. Они с Морнет вылазили из очередного исковерканного лабиринта обрушившихся перекрытий, когда Двайт услышал сквозь Силу глухое монотонное урчание мощных сервомоторов - потом он увидел и первое орудие. Оно упиралось в тупик - далее начинался хаос, через который мобильной установке было не пробраться. Звук издавал механизм регулировки ствола орудия, которое медленно поднималось ввысь, повинуясь незримому наводчику.
Орудие чем-то напоминало республиканское: массивный корпус на репульсорной основе, на вершине которого находилась кабина расчёта. Именно в эту кабину и нужно было пробраться - но опустив взгляд, Двайт понял, что дела обстоят плохо. Орудия сопровождали не менее десяти конгломератских солдат, которые настороженно поглядывали по сторонам, держа в руках тяжёлые штурмовые винтовки.
Нырнув обратно в расщелину, Двайт посмотрел на Эливиан.
- Этого мне стоило ожидать, - тихо проговорил он. - Батарею охраняет пехота. Если мы поднимем шум, к ним немедленно подтянутся подкрепления. Выбора нет, падаван. Если мы не ликвидируем эту угрозу, нашему десанту придётся туго.
Двайт посмотрел на Морнет и легонько прикоснулся к её наплечнику.
- Возвращайся, падаван. Тебе здесь делать нечего. Это приказ.
Лицо Двайта посерело. Он отвернулся от ученицы, и взял в левую руку детонатор, правой снимая с ремня рукоять меча. Продвинувшись чуть вперёд на животе, Двайт вновь осторожно выглянул. Ему нужно было уловить момент, когда несколько солдат окажутся рядом друг с другом, и тогда метнуть гранату. Он так и сделал.
Полыхнула яркая вспышка голубоватого пламени, воздух лопнул. Куски солдат полетели в стороны, и Двайт бросился вперёд, на ходу активируя меч. Подхваченный вихрем Силы, он прыгнул, стараясь приземлиться между оставшимися солдатами, и его фигуру сразу же опоясала ослепительно-жёлтая полоса светового меча, отражая возможные выстрелы. Проксимус приземлился на одно колено, всё ещё проворачиваясь по своей оси, и его клинок подсёк ногу одного из солдат. Дико закричав, тот упал, но Двайт уже этого не слышал - он повернулся к следующему солдату, поднимающему свою винтовку. Эффект неожиданности возымел своё действие на несколько секунд - теперь же оставшиеся в живых пятеро солдат палили в Двайта с разных сторон, и жить ему оставалось недолго. Гудящее лезвие замелькало сплошной стеной, красноватые вспышки бластерных лучей разлетались брызгами в разные стороны. Два луча успели задеть доспехи Проксимуса сзади, пропалив края плаща - к счастью, выстрелы шли по касательной - прежде чем он прыгнул вверх и в сторону, кувыркаясь в воздухе. Он оказался стоящим на краю рухнувшей стены, и, сорвав второй и последний детонатор, швырнул его вниз, сразу же распластываясь на ребристой поверхности, и прикрывая голову руками.
Вот и всё...

Когда Двайт поднял голову, он понял, что всё только начинается - с высоты он видел, как к месту стычки стягиваются подкрепления неприятеля. А затем он увидел в развалинах напротив, в том месте, где оставалась Эливиан, характерную голубую желеобразную массу, которая образовывается после детонации клейкой гранаты. И тотчас же почувствовал, что падаван в опасности.
Не ушла!...
Мысль мелькнула в мозгу, подобно молнии, и Двайт, мгновенно сконцентрировавшись, прыгнул вниз, вновь активируя на лету меч. В Проксимуса полетели со всех сторон бластерные лучи, и он был вынужден не слишком удачно приземлиться. Упав, он откатился в сторону ближайшего стрелка, который, судя по его замедленной реакции, был всё ещё оглушён гранатой, брошенной Проксимусом, и гудящее лезвие полоснуло нагрудник солдата, оставляя на нём чёрную оплавленную борозду. Вскочив на ноги, Двайт бросился к Морнет, точнее, к вязкой жиже, в которой её фигурка предпринимала бессмысленные попытки двигаться. Он увидел солдат в развалинах, и, ни секунды не размышляя, метнул в них свой клинок, придавая ему Силой бешеное вращение по горизонтальной оси, и направляя траекторию; меч прошёл смертельным вихрем по головам врагов, но так и не успел вернуться в руку Двайта.
Сзади в его броню с шипением врезались несколько лучей, и рыцарь упал вниз, скатившись по осколкам стены, и ударившись затылком.
Теперь - всё...
Ещё мгновение - и мир померк.