Джулиана шла по коридорам не торопясь, словно обдумывая каждый шаг в буквальном смысле этого выражения. Конечно же, она меньше всего беспокоилась о собственной безопасности. Была в ней такая черта называемая самопожертвованием. И первый человек ради которого следовало пожертвовать, была ее сестра. Не смотря на все ссоры, и на все глупости которые Кайланта совершала они были сестрами. При чем Джулиана была старшей, а это влекло за собой определенные обязанности, даже не смотря на то, что Джинна была королевой.  И случись что-то с ней, Наберри старшая никогда не смогла бы себе этого простить, как бы она ни злилась на Кайланту и как бы не дивилась ее глупости.
Сенатор внимательно посмотрела за окно. Двайт был прав. Объявлено чрезвычайное положение, а это явно не признак чего-то хорошего. На Корусанте началась паника, а значит, что повод для волнения был. И был не только для сенаторов и правителей. Для всей галактики. И после этого скажут, что на Корусанте находиться куда безопаснее, чем где бы то ни было.
- Если конгресс будет отложен, я не останусь здесь. Мне необходимо лететь на Набу. Там причина покушения на меня. Там то, что вы ищите. А раз так, то моей сестре угрожает смертельная опасность. Я уверена, что ключ к разгадке этой тайны -  советник Кайланты. Так, что боюсь вас разочаровывать, но здесь мы останемся еще совсем ненадолго.

Джулиана молчала долго, но в пределах допустимой нормы. Она просто пока не знала, как рассказать человеку постороннему о том, что творится на Набу и каково вообще положение дел. Молчала сенатор и потому, что во всем этом была и ее вина. Больше того, здесь, наверное, только ее вина и была. Кайланта – на деле несмышленый ребенок, интересующийся одной только своей внешностью и мужчинами старше двадцати пяти. Поэтому кто должен нести ответственность как не ее старшая сестра? На то она и стала сенатором, чтобы помогать ей. На то она и была королевой, что знает свой народ. В общем, повода для расстройства было достаточно. Особенно после того, что сказал Двайт.
- Да. Советник королевы Набу. Советник моей сестры, если угодно. – Девушка склонила голову и сделала несколько шагов вперед, собираясь с мыслями.
- Ситуация на Набу, она очень сложная. Это трудно сейчас объяснить, но я постараюсь передать всю суть, без лишних условностей. – Хотя даже суть здесь передать очень сложно, учитывая, что Джинна ополоумевшая королева эвоколюбка. Но главная проблема была даже не в этом. Как объяснить джедаю, что она, сенатор допустила такое, на своей планете?
- В общем, скажем так. Кайланта – королева не дееспособная. Ей бы править королевством плюшевых игрушек, а не планетой. Но так уж получилось, что она стала править, будучи совсем ребенком, я стала сенатором и все было не так плохо. – Наберри говорила довольно спокойно. Хотя при воспоминании о том как она ночи напролет сидела в кабинете сестры, дабы сделать работу которую по идее должно было делать ей, Джулиана несколько вскипела.
- А дальше откуда не возьмись появился некий Рей Сандерс, в качестве советника для моей сестры. Я не знаю, откуда он взялся. Просто однажды я вернулась с Корусанта, а он сидел в тронном зале решая вопросы, которые должны быть, решены Джинной или мной. Не буду пересказывать всю историю от начала до конца, но суть в том, что он стал для нас яблоком раздора. Сейчас каждому во дворце ясно, что этот хваленый советник, которого кстати говоря Кайланта просто обожает, пытается захватить власть. На пути его, стою только я. Думаю теперь понятно, что именно я имею ввиду. – Девушка сделала многозначительный жест и посмотрела на Двайта. Одно она знала точно, на Корусанте оставаться нельзя.
- Поверьте мне. Никакой рыцарь джедай и даже сама госпожа верховный канцлер не спасет Кайланту от конечно участи. Я знаю, что говорю. Необходимо немедленно лететь на Набу. Иначе станет поздно. Если меня не выпустят отсюда добровольно, то придется вылетать тайно. В любом случае вердикт однозначен: здесь я не останусь.

Джулиана прибывала в глубокой задумчивости, расхаживая по коридору из конца в конец. Она беспокоилась и это было видно невооруженным взглядом. Хотя нет, беспокоилась – слово, слишком мягко передающее характер ее действий. Сенатор была в отчаянии, если не в панике. Безвыходность этой ситуации, ее откровенно раздражала и мешала думать спокойно и без лишних эмоций. Ранее хладнокровный политик превращался в сестру, королеву и что еще важнее человека, которому не чужды эмоции, не говоря уже о волнении за родную планету и уж тем более сестру.
Сенатор остановилась неподалеку от джедая и посмотрела на него так, будто он был стеной и вовсе ничего не понимал, или не хотел понимать. Хотя ясно было, что здесь скорее вина самой Джулианы, которая не желала мириться со своей участью узницы в собственных апартаментах на Корусанте.
- Не имеете права? Единственно на что вы не имеете морального права, это задерживать меня здесь, дольше, чем мне нужно. Дольше чем нужно Набу. Дольше чем нужно моей сестре. – В ее речи сквозило такое неподдельное отчаяние, будто то о чем она говорила, уже случилось. И хотя на лице была привычная маска холодности и спокойствия, внутри все кипело.
- Набуанская проблема, это то с чем я и должна справиться одна. Потому, что была их королевой, и по сей день остаюсь сенатором. А это значит, что никто: ни канцлер, ни джедаи мне не помогут. Я должна сама разобраться. – Девушка вздохнула и посмотрела в окно, в тот момент когда комлинк Проксимуса завибрировал. Последовало оповещение о том, что покои проверенны.
- Бездействие, - вот, что для меня непозволительная роскошь. – Проговорила сенатор и пошла по направлению к своим покоям. Одно она знала точно: что бы не говорил сенат, что бы не говорили джедаи, а на Набу ей быть необходимо.

Джулиана гневно сверкнула глазами обернувшись на Проксимуса. Ей казалось что он не понимал ее, не хотел понять. Ведь это же очевидно, что на руках у ее советника все карты. Если его планом было выманить Джулиану на Набу и у него это не вышло, то он медлить не станет и просто убьет Джинну. А в выборе между жизнью сестры и своей жизнью, Наберри была непреклонна. Она готова была жертвовать собой ради близкого человека, ради многих близких ей людей.
- Если я умру, моя идея проиграет. Если умрет моя сестра, то мне и играть будет не за что.  Вы разве не понимаете? Все это. Мне не нужно. Я бы с большей радостью осталась в одном из своих родовых поместьев и провела бы там всю свою жизнь, занимаясь делами более интересными. Но нет. Я каждый день делаю то, что мне не хочется делать, каждый день. И все это ради сестры. Все это ради Набу и его народа. А сейчас из-за прихоти сената и соображений собственной безопасности, я должна рискнуть жизнями тысяч людей включая жизнь моей сестры? – Сенатор смотрела на него так, будто это он совершил на нее покушение и теперь стоит здесь и оправдывается. Хотя нет, если бы он совершил покушение, Джулиана смотрела бы с совершенным безразличием, а здесь сейчас до спокойствия и уж тем более безразличия было очень далеко.

- Я вас очень хорошо поняла. Но вот вы, меня понять не хотите. – Джулиана прошла в гостиную, и устало опустилась в кресло, закрыв глаза. Нужно было подумать. Просто сесть и пораскинуть мозгами без эмоций и прочих помех. Уж она то знала, что проблема была не только в том, что Джинну могли убить. Если она отрется от трона в пользу плюшевого эвока Джулс это переживет, если она покрасит весь дворец в розовый, то это тоже не большая проблема, но если она вдруг закрыв глаза подпишет документ в пользу Сандерса… Вот это будет не проблема, а просто катастрофа. Ибо даже со всеми привилегиями ни одна из Наберри больше не сможет иметь каких-либо прав на трон. А что станет в таком случае с Джинной Набу, не говоря уже о самой Джулиане и представить сложно при всем том, что это самый худший вариант из всех возможных.
- О, а разве рыцарь-джедай справиться с угрозой потери трона? Или может быть хоть один рыцарь джедай знает мою сестру? Или возможно вы не верите слухам про то, что она не всегда адекватна? – Сенатор едко усмехнулась, продолжая пребывать в дурном настроении.
- Что вы знаете, о моем долге? Что вы вообще знаете о том, что велит делать мне долг. Уж поверьте, в мои обязанности явно не входит просиживание в бездействии на Корусанте. – Девушка встала так же резко, как и села и подошла к окну. Открывающийся из окна вид успокаивал, приводил мысли и чувства в порядок.

Джулиана молча смотрела в окно, хотя в голове роились отнюдь не позитивные мысли. Все они знали, чем грозило то, что сейчас происходи на Корусанте. Все знали, что война не только началась, но и набирала обороты. А они просто наблюдали. Наблюдали на безопасном расстоянии и ничего не делали. А что хуже того, не делали не потому, что не могли, а скорее по причине эгоизма. Да, по-другому это и не назовешь. Когда ты стоишь и видишь, как рушится мир, а при всех своих возможностях делать, ничего не делаешь. От осознания этого становилось так плохо, что дыхание перехватывало.
- Мы проигрываем войну, потому, что действиям предпочитаем разговоры. Неужели не видят политики, что творится? Неужели до сих пор не поняли, чем нам все это грозит? – Джулиана говорила тихо и очень спокойно, хотя до спокойствия ей было очень далеко. По натуре она не была импульсивной и все равно, сохранять спокойствие в такой ситуации было тяжело, тяжело даже ей. Сенатор снова замолчала, смотря куда-то вдаль. Туда же уводили и мысли. Нет, отнюдь не к родной планете, отнюдь не к Набу и Кайланте. Начался бой за судьбу всей галактики, а не только за Набу.
- Остановить это уже нельзя. Можно выиграть войну, но не остановить ее. – Не задумываясь произнесла девушка нервно теребя кончик волос. Не в ее стиле было выражать свои эмоции как-то иначе. Хотя будь она Джинной, здесь бы уже стены сотрясались от визга и все здание сената было бы затоплено слезами. И нет, не из-за того, что Набу может пострадать. Просто на Корусанте такого красного лака как на ее планете нет, ну чем не трагедия? Наберри тяжело вздохнула при мысли о сестре, но ни слова на этот счет не произнесла. В очередной раз. Она слушала Двайта молча, не перебивая и даже не смотря на него. А когда он закончил, сенатор лишь мягко улыбнулась и кивнула. Она добилась того, что ей было нужно. Возможно это было ее ошибкой, но Наберри казалось, что поступает она правильно.

Магистры вообще редко бывают в восторге от моих решений. – Проговорила девушка, скорее для самой себя, нежели для Двайта, который снова подошел к установке голосвязи. Джулиане только оставалось надеяться на то, что совет не станет сейчас усугублять положение чтением морали, потому, как конкретно в данном случае ей было все равно, что они скажут. Конечно, так не должно быть, но ей и вправду было все равно, не смотря на должность, не смотря на ответственность, не смотря на всю опасность, которая грозила ей теперь.  Потому, что большей части совета было исключительно все равно относительно того, что чувствовали другие. А Джулиана в свою очередь чувствовала нескрываемое раздражение из-за всего того, что произошло за последние несколько часов. Нет, не страх, не отчаяние, а просто страшное раздражение, которое вот-вот могло перерасти в нечто большее. Но, что точно могла делать Наберри, так это усмирять свои чувства. И сейчас она была почти спокойна, разве, что слегка нахмурившаяся, но не более того.
Наверное, никто из тех, кто знал о ее решении не мог его одобрить.  Они не понимали Джулиану, а она в свою очередь не пыталась им ничего объяснить. Глупо, глупо пытаться довести, что-то до людей, которые не хотят понять. А все было так предельно просто, что и думать особенно не надо. Сенатор банально боялась потерять то, что у нее есть. Сестра это последнее, что осталось от некогда полноценной семьи и теперь, у Наберри старшей был панический страх потери Кайланты со всеми ее недостатками. А из этого следовал простейший вывод: ждать больше было нельзя. Сейчас Джулиана была поклясться, что если с ее сестрой, что-то случится, то она придушит Сандерса собственные руками и не пожалеет об это ни на секунду.

- Хорошо. – Джулиана задумчиво кивнула, все еще наблюдая за манипуляциями людей на улице. В такую погоду вообще не хотелось никуда выходить, но Рипаблик-сити был просто переполнен и к сожалению сейчас этот факт не мог радовать. Паника. Люди если и были на улице, то старались как можно меньше задерживаться на одном месте, хотя бы потому, что прогулки в такой обстановке особого удовольствия никому не доставляли. Что уж говорить о политиках? Если они и были сейчас на Корусанте, то почти наверняка сидели у себя в апартаментах, даже думать, не смея о том, чтобы куда-то лететь и вообще, что-то делать. Да, только сейчас она поняла безрассудность своего желания, но отступать не собиралась, не смотря ни на что.  Как уже говорилось, о своей безопасности заботится сенатор в последнюю очередь. И нет, это не было показным благородством или чем-то в подобном роде. Просто в такой ситуации не задумываешься о себе. Не думаешь, что может произойти в следующую минуту или за следующим поворотом.
- Дроида оставим здесь. – Негромко проговорила девушка и отдала ему (дроиду) несколько указаний все тем же спокойным голосом.

не знал, куда кидать, посему кидаю сюда (если чего - перенесу)

Молодой человек молча переступил с ноги на ногу, сложив руки на поясе и понуро уставился в пол.  Теорел что-то задерживался. Нет, в самом деле - сколько можно одеваться?! Элан, конечно, прекрасно понимал все нюансы: нужно выглядеть подобающе послу, как следует спрятать оружие, при этом сделать это так, чтобы его не заметили, да и достать его было пару мгновений, но тем не менее  третий час - это слишком долго, даже для такого холодного пофигиста, каким был Картер. "Это он, наверное, меня проверяет... Ничего, не дождется, я не отступлюсь!" - он тихо выдохнул, поджал губы и медленно поднял взор на дверь. Мгновение, и как по волшебству та с тихим шипением отъехала в сторону, представляя человека, гордым уверенным шагом вошедшего в помещение. Это был смуглый тип, ростом примерно 185 см, с черными, как смоль, волосами, зачесанными назад, и желтыми (вернее даже янтарными) глазами, способными видеть при плохом освещении, облаченный в черный длинный синтетический плащ, идеально подчеркивающий атлетическую фигуру, он красноречиво покручивал в руке трость, служившую непонятно чем и непонятно для чего... Признаться - именно эта деталь привлекла основное внимание подростка, мысли которого тот час пустились во все тяжкие в попытке угадать предназначение этой занятной, но пугающей вещицы...
- Я велел тебе привести себя в порядок... - Трость, легким взмахом, больно стукнула пацана по подбородку, вынуждая его поднять голову и заглянуть мужчине в глаза. Он подождал несколько секунд, в течении которых малец, с закрытыми глазами, пытался унять боль. - Я задал вопрос... Или мне, быть может, повторить? - Он вопросительно поднял бровь, но не услышав ответа в течении нескольких секунд, вновь резко взмахнул тростью и чуть ли не со всей силы огрел парня по плечу. Последний от боли закусил губу, зажмурился, но дернуться не посмел... "Ты меня не сломаешь... ты меня не сломаешь. Ты слаб!"
- Я привел себя в порядок, насколько такое вообще возможно... - Отозвался малой тихим, хриплым голосом, в ответ на что получил лишь скептический смешок и очередной удар по бедру, вынудивший немного осесть на пострадавшую ноги, и тихо охнуть.
- Я заметил, что ты ничего не способен делать. Не понимаю, что такого увидел в тебе хозяин, что взял на работу. - Далее он молча кивнул на стопку каких-то бумаг, лежащих на столе только для виду, и молча двинулся к выходу.... Обреченно, но зло выдохнув, юноша аккуратно поднял стопку документов и поплелся следом .... "Чертовы наемники..."

***
Они покинули флаер, оказавшись на площади перед сенатом, оцепленной десятками, если не сотнями военных  и сотрудников охраны. Невольно малец поежился - такое количество вооруженных людей его, мягко говоря, раздражало... Да и места от ударов тростью теперь неприятно ныли - и ведь не потрешь, нельзя... Достанется. "За неподобающее поведение в присутствии врага... Тьфу!" . Вполне искренне делая вид, что он лишь помощник пасла, мальчишка ровным шагом следовал за Теорелом, уже размышляя на тему "а как мы будем отступать?!".
Как и следовало ожидать охрана тот час их остановила, причем - не самым приветливым образом: несколько десятков бластеров мгновенно были направлены на наемника и его юного помощника, от чего у последнего пробежал какой-то неприятный холодок по спине... Однако Тео, судя по всему, был целиком и полностью готов к подобному "гостеприимству"...
- Гражданским нахождение вблизи Сената запрещено, приказываю покинуть территорию. - Членораздельно отрапортовал солдат, на что Тео лишь мило улыбнулся и ни слова не говоря, включил сообщение на карманном голопроекторе: тот час перед взорами собравшихся предстал какой-то "сморчок" - старый мужчина, с длинными волосами, заплетенными в какой-то непонятный хвост, облаченный в длинную тунику; он, едва заметно кивнув головой, низким голосом оповестил присутствующих:
- Я Кельниус Эствел, генерал четвертой звездной эскадрилии Коррелли. Эти люди - мои послы Сенатору Наберри, у них есть все соответствующие документы. - на этом, вновь легко кивнув головой, исчез. Теорел, между тем, молча достал какие-то удостоверения и протянул их капитану, который не говоря ни слова удалился куда-то вглубь толпы... Повисла томительная пауза... Казалось, что воздух вокруг медленно наэлектризовался, а внутри у Картера появилось какое-то странное чувство. Примерно такое же было когда ему грозила опасность. И, видимо, не зря.
Капитан вернулся в сопровождении нескольких солдат:
- Сэр, пройдемте с нами. - Кэп молча кивнул головой сопровождающим его военным, и те приблизились было к Тео с твердым намерением провести осмотр на предмет оружия, но не успели: наемник, поняв в доли секунд, резко выхватил из-под плаща пару бластеров и попятившись назад, открыл огонь по толпе.
От неожиданности Картер даже документы уронил. Мгновения... считанные доли секунды - был открыт ответный огонь... Огонь на поражение... Причем и по мальцу тоже... Последний, словно в замедленной съемке повернулся, и с диким испугом в глазах, прикрылся было руками, сделав обоими резкий взмах, но... В последний момент что-то случилось: охрана и военные, что стояли на линии зрения мальчишки, словно бы повинуясь какой-то невидимой силе, вдруг взмыли в воздух и всей толпой (а их было больше десятка) полетели в сторону входа в сенат.
Малец, между тем, образовал некий барьер, что отбил несколько выстрелов (при этом он совершенно не понимал что происходит, и как он это делает), после чего развернулся, и надеясь воспользоваться ситуацией, собрался было убежать, но не успел. Увесистый кулак на полной скорости влетел в лицо, отбрасывая мальчишку почти на метр.
Он упал на мощеную камнем площадь, краем глаза успев заметить распростертое тело Тео. Голова с силой приложилась о землю, от чего на затылок вдруг потекло что-то теплое и влажное, а к глазах лишь пуще потемнело.
Прошло несколько минут, прежде чем мальчишка понял, что он лежит на земле, все перед его глазами (лица людей, верхушки зданий, небо и остальное), плывет, темнеет и крутится во все стороны, а из носа на губы, щеки, шею и за уши уверенным потоком стекает кровь...