Алмазная пыль

- Я ничего не делала!
- Ты лжешь! – вскричал отец, гневно взирая на свою дочь.
Он угрожающе нависал над девочкой, словно скала над маленьким домишкой, но та бесстрашно смотрела в глаза мужчине большими изумрудно-зелеными глазами, полными слез.
- Майра, я тебя в последний раз спрашиваю, зачем ты напугала сестру? Ты разве не знаешь, что у нее слабое здоровье? А эти крики? Они же мешают маме отдыхать! Хоть это тебя волнует?
Больше не в силах сдержать слез от злости и невыносимой обиды, девочка разрыдалась. Почему? Почему? Почему он так зол с ней?
- Я ничего не делала! – повторила Майра, проглатывая слова. – Она сама! Я только предложила ей сходить в сад и посмотреть на гнездо ракушечника. Я не знала, что паук прыгнет. Честное слово!
Отец недоверчиво глянул на младшую дочь.
- Ты целыми днями торчишь в этом саду и хочешь заверить меня, что ни разу не подходила к паучьему логову?
Слезы девочки моментально высохли, и она отрицательно помотала головой.
- Не подходила.
- И ты не заливала нору водой? Не тыкала туда палками?
Майра закусила губу и переступила с ноги на ногу.
- Я просто хотела проверить, насколько она глубока, - произнесла она, обескураженным взглядом глядя на отца.
- Проверила?
- Я не успела. Туда пошла Дайра.
- Она пошла в сад сама? – спросил отец.
Девочка медленно кивнула.
- Это не правда! – раздался с лестницы обиженный девичий голос.
Мужчина и его дочь обернулись и увидели, что на лестнице, ведущей с верхней галереи особняка семейства Метары в холл, где и проходила маленькая семейная разборка, стояла другая девочка, очень похожая на первую, только немного старше. Сестры Майра и Дайра были единственными дочерьми мириаланского магната Коула Метары. Обе высокие и черноволосые, с желто-зеленоватой кожей и большими яркими глазами (только у Дайры глаза были небесно-синего цвета). Дайра была старше на год.
- Я бы ни за что не пошла туда, если бы Майра не сказала, что ей нужна помощь, - выпалила старшая дочь. Ее лицо было бледно от еще не прошедшего полностью шока, а глаза воспалены от слез.
Отец медленно повернул голову к младшей дочери и обманчиво спокойным голосом спросил:
- Что ты на это скажешь?
Едва только увидев сестру, лицо Майры исказила такая злоба, что не возможно было поверить, что столько гнева может испытывать такое маленькое, милое и безобидное на вид существо.
- Врет она, - безапелляционно ответила девочка. – Сама потащилась в сад. Я ее предупреждала, что там опасно.
- Нет! Нет! Нет, это ты врешь! Ты же все врешь! – у Дайры началась истерика. – Папа не верь ей!
Отец кинулся к старшей дочери и, заключив ее в крепкие объятья, попытался успокоить. Он нежно убаюкивал ее в своих руках, что-то тихо шепча на ухо. Наконец, он повернулся к младшей и непререкаемым тоном произнес:
- Ты отправишься в свою комнату и не выйдешь оттуда до завтрашнего утра.
От подобной несправедливости у девочки аж перехватило дыхание.
- Но сегодня наш день рождения. Вечеринка…
- Вечеринку в честь своего тринадцатилетия ты проведешь в одиночестве своей комнаты, Майра Метара, - оборвал ее отец. – Это послужит тебе хорошим уроком. Подумаешь над своим поведением, может быть, поймешь, что так жить нельзя.
- Это не справедливо! Ты всегда любил ее больше, чем меня! – выкрикнула девочка напоследок.
- Марш в комнату!!!

***
Майра сидела у себя в комнате перед большим зеркалом и тщательно расчесывала длинные черные волнистые локоны. Она уже успела нарядиться в праздничный костюм для вечеринки. Это красивое платье нежно-зеленого цвета, расшитое цветами, ей подарил сегодня утром отец, когда поздравил с днем рождения. Единственно, радость от подарка немного омрачил тот факт, что Дайре тоже досталось платье.
Пережила бы, если б вообще без подарка осталась, - подумала Майра, глядя на себя в зеркало. - Ну, хоть платье у нее  не такое красивое.
Конечно, папа сказал Майре, что на вечеринку она не пойдет и весь вечер просидит у себя в спальне, но это просто не возможно. Смешно. Пусть кто-нибудь попробует удержать ее здесь. Она ни за что не пропустит это вечер. И даже появление Дайры, которую угораздило родиться в один и тот же день, не испортит ей праздник. Она показала отражению язык.
Взглянув на часы, девочка поняла, что пришло время ее выхода. Отложив расческу в сторону, она в последний раз оглядела себя и, убедившись, что выглядит идеально, покинула комнату.
Народу в холле было видимо-невидимо. Все папины знакомые и друзья, большинство из которых тоже были бизнесменами, а также местные аристократы явились на званый ужин в честь дня рождения двух дочерей самого богатого и влиятельного человека мириаланского сектора, чтобы засвидетельствовать им свое почтение и поздравить с праздником.
Майра взирала на все эти сливки мириаланского общества без страха, но с некоторой долей нервного напряжения, смешанного с предвкушением ее скорого и полнейшего триумфа. Сегодня она оставит Дайру позади себя навсегда, и отец будет любить только ее одну. И больше никого. Маму в расчет можно не брать. После болезни, она ослабла настолько, что уже не покидает своей комнаты и похожа скорее овощ, чем человека. Она никогда не станет прежней и ее смерть, это только вопрос времени. Майру не угнетали мысли о кончине матери. С самого рождения она видела ее только лежащей в постели, немощную и, практически, неживую, так что уже свыклась. К тому же, в свои тринадцать она уже понимала, что смерть – вещь естественная, как закат солнца, и что в этом мире выживает сильнейший. Ее мать таковой не была, а потому в сожалении о ее скорой кончине девочка не видела никакого смысла. Так или иначе, этого не избежать никому.
Приглядевшись к гостям внимательнее, Майра заметила Дейла Куиниги. Ему было пятнадцать и он был очень красив. Как Майра слышала, его родители занимались торговыми отношениями, чтобы это не означало, и были очень обеспеченными людьми, к тому же, близкими друзьями папы. Целый год она мечтала, как Дейл подойдет к ней, поздравит с днем рождения, сделает подарок и, возможно, пригласит потанцевать. Представив себе очень явственно эту сцену, девочка улыбнулась. Однако улыбка ее мгновенно померкла, когда рядом с Дейлом, она заметила сестру. Та стояла, разряженная в пух и прах в своем тошнотворно-синего цвета платье и глупо хихикала над каждым словом мальчика.
Майра резко сорвалась с места и спустилась по лестнице вниз. Гнев душил ее. Гнев и разочарование, что Дейл оказался никем иным, а всего лишь прилипалой, которого смогла обвести вокруг пальца ее сестра.
- Куда это вы направились, юная леди? – резкий, но тихий голос отца заставил девочку застыть на месте. Она осторожно заглянула ему в лицо и поняла, что ничего хорошего из этого разговора не выйдет.
- Я, кажется, запретил тебе выходить из своей комнаты? – продолжал вопрошать Коул.
Майра понимала, что спорить и пререкаться сейчас лучше не стоит, тем более перед гостями, поэтому правдоподобно состроила несчастное выражение и заискивающе посмотрела на отца.
- Прости меня, папа, - пропела она. – Я больше никогда не буду обежать Дайру.
Казалось, подобное раскаяние дочери несколько смягчило Коула, однако, не совсем.
- Я рад, что ты осознала свою вину, - проговорил он по-прежнему строго, но уже без тени презрения. – Однако наказания отменять не собираюсь. Ты совершила проступок, и будешь держать за него ответ до конца.
Майра едва не задохнулась от накатившего на нее возмущения, но с превеликим трудом сдержалась, чтобы не нагрубить. В голове ее как детали головоломки быстро-быстро стал складываться план мести.
- Хорошо, папа, - она вымученно улыбнулась. – Позволь мне только поздороваться с Дейлом.
После некоторых раздумий отец кивнул и вернулся к гостям. А Майра вступила в толпу и, ловко лавируя между гостями и дройдами-официантами, разносившими напитки, поплыла к тому месту, где стояли ее сестра и мальчик из мечты. Попутно с любезной улыбкой отвечая на сыпавшиеся со всех сторон поздравления, она остановила одного из дройдов и прихватила с собой три бокала физзида. Никто так и не понял, кто и когда смог подмешать яд в бокалы.
- Привет, - наконец сказала она, подойдя к «сладкой парочке» и протянула им бокалы. – Не хотите физзида?
- Привет, Майра, - заметив знакомую, Дейл расплылся в улыбке. Очень лживой и неприятной, надо отметить. И как это она могла считать его красивым?
- С днем рождения, - продолжал разливаться юный Куиниги, в то время как Дайра просто игнорировала сестру. – Спасибо, с удовольствием выпьем.
Он взял из рук Майры два бокала и протянул одни из них Дайре. Та приняла напиток, но с таким кислым видом, будто ей вручили стакан змеиного яду. Впрочем, - заметила про себя Майра, - разницы особой нет.
- Разве тебе не запретили выходить из своей комнаты? – наконец осведомилась сестра.
- Папа разрешил мне поздороваться с гостями, - лучезарно улыбаясь, ответила Майра.
- Ну, что? Давайте выпьем за ваш день рождения? – по-взрослому предложил Дейл и, салютуя, поднял свой бокал. Девочки присоединились к нему в похожем жесте, и отпили лимонад. Никто опять-таки не обратил внимания, как внимательно Майра следила за тем, чтобы они опустошили бокалы.
- Потрясающий вкус, - отметил Дейл, допивая физзид до конца.
- Папе доставляют его каждый день с Корусанта по спецзаказу, - быстро ответила Дайра, едва только заметив, что сестра собралась открыть рот.
- Здорово! – отозвался мальчик. – Может быть пойдем прогуляемся?
- С удовольствием, - сказала Майра. Лучших обстоятельств она и придумать не могла.
- А с чего ты взяла, что приглашают тебя? – осведомилась Дайра. – Дейл хочет со мной погулять. Правда, Дейл? К тому же папа велел тебе отправляться к себе.
Мальчик нерешительно поглядел на сестер.
- Пусть идет, если хочет, - наконец произнес он.
Состроив кислую мину, Дайра подхватила Дейла под руку и повела в сторону террасы, а Майра поплелась за ними следом. Теперь ее уже ничто не могло огорчить.
Оказавшись на свежем воздухе под сенью высоких кустарников, выращенных в декоративных горшках, Майра поняла, что волнуется. Близилась полночь и на улице стало заметно прохладнее. Три луны испускали бледно-голубой свет, заливая утопающую в зелени террасу мистическим сиянием.
- Жарко, не правда ли? – спросил Дейл, обращаясь к старшей из сестер.
- Да, сегодня очень душно, - ответила Дайра.
Майра, которая едва зубами не стучала от холода, сообразила, что яд начал свое действие.
- Давайте подойдем к краю, - предложила она. – Оттуда такой красивый вид открывается.
Возразить на это было нечего. Троица приблизилась к балюстраде и воззрилась на раскинувшееся впереди мерцающее одеяло столицы Мириала.
- Красиво, правда? – проговорила Майра.
- Я уже тыщу раз это видела, - отозвалась ее сестра неожиданно глухим голосом. – Меня тошнит.
- Странно. Перед глазами все плывет, - вторил ей Дейл, а затем медленно осел наземь.
- Дейл, что с тобой? – кинулась к другу Дайра, но ее саму повело в сторону, так что она чудом осталась на ногах, вцепившись в перила. Затем она резко обернулась к сестре и обвиняющее указала на нее.
- Ты! – просипела она (кричать не было сил). – Ты что-то добавила в физзид!
Лицо Майры было непроницаемо. Как будто все эмоции навсегда оставили ее, она отстраненно смотрела, как умирает ее сестра.
- Ты отравила нас!
Майра подошла к сестре и приобняла, якобы намереваясь помочь. Балюстрада была слишком низкой, а Дайра слишком легкой и не могла сопротивляться, чтобы задача оказалась невыполнимой. Положив практически бесчувственную сестру поперек перил и ухватив ее за ноги, Майра чуть наклонила ее вперед и выпустила. С тихим шелестом шелк платья скользнул по холодному камню и скрылся в темноте.
С недетским, даже, нечеловеческим хладнокровием, Майра обернулась к Дейлу, распластавшемуся на полу. Он был без сознания. Яд, который выбрала Майра, был не смертелен и действовал как алкоголь. Она давно стащила его из аптеки для животных. Когда Дейл придет в себя, то уже ничего не будет помнить. Все тесты подтвердят, что он и Дайра были сильно пьяны, и никто не усомниться в том, что сестра выпала с террасы случайно. Отец, конечно, будет убит горем, но скоро придет в себя. Майра об этом позаботится. И тогда рядом с ним не останется никого, кроме нее и вся его любовь будет принадлежать ей одной.
Триумфально улыбнувшись напоследок, Майра Метара повернулась в сторону дверей и, размазав по лицу ненастоящие слезы, дико закричала.